с регионами России
21 апреля - 185 лет со дня рождения Модеста Мусоргского (1839 - 1957), русского композитора.
Календарь памятных датс Издательским домом «Звязда»
«Не выбирай жену в огороде, а ищи в хороводе»
Фольклорист и этнохореограф Сергей Выскварка знает, что говорит. Сам выбрал жену во время польки. «Был как-то тамадой на свадьбе, Валина подруга выходила замуж. Сколько себя помню, очень любил танцевать. Как сыграют польку, то аж душа трепещет, так хочется броситься в пляс. Так вот, на той свадьбе одна красавица пригласила меня на танец. Но прыгала она тяжело, как ступа. Так в деревне говорили, о девушке, которая не умеет в танце подстроиться, подчиниться. Через какое-то время гармонист опять заиграл польку, смотрю — та красавица идет в мою сторону. Танцевать мне с ней уже не хотелось. Я отвернулся и схватил первую, которая рядом стояла. Это была Валя. Она танцевала очень легонько. Вот так и «станцевались» на всю жизнь». Это было 15 февраля, а через год — 14 февраля — у них уже родился Артем. Еще через 7 лет — Аринка.
«Не верю, когда говорят «любимый» , но верю, когда говорят «родной»
— Сергей, в танце ведущая роль за мужчиной. А в семье?
— Действительно, в танце женщина должна довериться партнеру, пойти за ним. В семье все наоборот. Не зря же говорят: муж голова, а жена шея. Куда шея повернет, туда голова и вращается. В нашей семье, я могу честно сказать, управляет Валя. Но делает это правильно. Я, конечно, могу сказать: «Мы подумали и решили». Но все равно я согласен с ее решением (смеется). Мудрая жена вдохновляет мужчину, тем и направляет.
— Я, кстати, познакомилась с мужем в купальском хороводе. Кажется, что это одно из лучших мест для поиска своего суженого.
— С кем удобно танцевать, с тем будет удобно жить. Это точно. Не зря же когда-то пару на всю жизнь выбирали именно на вечеринке. Говорили: «Не выбирай жену в огороде, а ищи в хороводе» (это уже потом переиначили), «научись танцевать, а горе горевать жизнь научит».
— Вы со своей женой вместе уже 20 лет. Что самое главное в семье?
— Сейчас в основу отношений ставят любовь. А еще выше секс. Не согласен. Если нет «дров» из уважения и взаимопонимания, то любовь быстро угаснет. Особенно если возникнут первые трудности в жизни. Как одна из моих коллег говорила: «Я не верю, когда говорят «любимый», но верю, когда говорят «родной». Если человек, который по крови не родня, стал родным, вот это уже действительно прочная семья.
— Вы учите народным танцам во всех уголках страны и даже за ее пределами. Да и все фольклорные фестивали приходятся обычно на выходные. Как решаете вопрос с семьей, родные не обижаются, что вас часто не бывает дома?
— Здесь надо сказать спасибо жене. Когда я создал взрослый ансамбль «Напарачка», Валя моя года два танцевала в нем. А потом сама решила, что тыл должен быть дома. Мне повезло. Это такой надежный тыл, который в любой момент и поддержит, и поможет, и соберет, и убедит. Это все наша мама (смотрит на дочку, которая во время интервью прижималась к папе). Она у нас водитель. На машине куда надо отвезет, откуда надо заберет.
«Меня в Доме культуры называют «бабником»
— Вы записали более 100 танцев, которые были популярны на Любанщине. Получается, знаете всех бабушек в районе?
— Честно скажу, есть еще несколько деревень, в которых я даже ни разу не был с экспедицией. Но собираюсь. Многих жителей уже, к сожалению, нет в живых. Мне посчастливилось успеть познакомиться с ними. Меня здесь, в Доме культуры, прозвали «бабником». В смысле, специалистом по бабушкам. Позвонит кто-то: «Где Выскварка?» — «За бабами поехал», — отвечают.
— Старушки же все разные. Как находите подход?
— Действительно разные, но все любят уважение и внимание. А я их люблю как носителей. Многих и воспринимаю как своих родных бабушек. В Яминске живет Зинаида Ивановна Романчук, ей в этом году исполнилось 80 лет. Мы ездили ее поздравлять с юбилеем. Так она меня обнимала и говорила: «Сережка, я же к тебе как к родному сыну отношусь».
Теперь легче находить подход, потому что меня все знают. А в начале... Очень трудно было собирать фольклор в родном селе. Ведь когда приходил, например, к бабе Наде, то она спрашивала о маме, о братьях и сестрах. И эта беседа могла затянуться надолго.
Никогда не забуду, как приехал в деревню Кузьмичи к Анне Григорьевне Палазник. Автобус ходил туда в 90-е годы один раз в день. Поэтому мне ничего не оставалось, как остаться на ночь. Помню, сидим за столом, поем с бабой Анной. А она старенькая, голос хрипит. Говорит мужу: «Василий, там за газом стоит». Он принес бутылку вина. Я же молоденький тогда был, говорю: «Я не пью». А она: «А я не пою» (смеется). И вот мы до утра пили вино и пели.
Часто вспоминаю Татьяну Яковлевну Кишилову из деревни Юшковичи. Мой Артем ее очень любил, как был маленький, мы часто к ней ездили, как к родной бабушке. Она мне расскажет немного о свадьбе и еще что-то. А я: «А еще?» — «Нет, а это на следующий раз» (смеется). Ей внимания нужно было более часто, хотела, чтобы я приехал снова. О каждой из бабушек (и дедушек, слава богу) могу говорить бесконечно. Когда танец вспоминаю, то за ним обязательно кто-то стоит, человек или группа, да история, когда он нашелся.
— Какой танец достался тяжелее всего?
— «Танец кузнеца». Никто не знал, как его танцевать. Я записал его в деревне Старые Юрковичи от Авдотьи Степановны Чекан. Ей на тот момент было целых 102 года. Помню: зашел в дом, бабушка лежит в постели. «Деточка, ты заходи, я буду дремать, а ты говори». Она мне этот танец на пальцах показывала. А я перед ней по дому танцевал. Авдотья Степановна же говорила: да или нет. Если бы кто тогда записал тот мастер-класс на видео — это была бы умора. Только представьте, сельский дом, не крашенный деревянный пол, я и бабушка в постели... Авдотья Степановна очень любила танцевать, говорила: «Польки и мазурки ноги отняли».
Народный юмор от Сергея Выскварки (он возглавляет еще и народную группу «Смехаўё»).
Деды провели глазами красивую девушку и в один голос говорят: «Боже, забрал силу — забирай и глаза».
Как только зять на порог, то теща за яйца.
Одна соседка кричит другой через забор: «Марья-а, говорят, ты с моим Иваном спала!». А та хохочет: «Разве с твоим Иваном уснешь?».
«Надела народный костюм, когда ей было три годика»
— Арина, знаю, что ты с детства танцуешь с «Верабейкамі» (детский образцовый фольклорный танцевальный ансамбль, которым уже почти 25 лет руководит Сергей Выскварка). Папа заставил или сама захотела?
— (Арина пожимает плечами) Я не помню, заставляли меня или нет.
— И Артем, и Арина попали в ансамбль естественно. Как в деревне некогда: где родители, там и дети. Впервые Арынка надела народный костюм, когда ей было три годика. Мы с «Верабейкамі» представляли наши танцы в лагере, где отдыхали дети из России. А мне было некуда доченьку деть. У нас в ансамбле не нашлось костюма такого маленького размера, поэтому пришлось подкладывать рубашку. Кстати, на Аринке тогда была понева нашего рода. Баба Аксинья свою старую порвала на тряпки. Один ее кусок остался, так я сшил такую маленькую поневку для дочурки.
— Передалась ли Арине ваша любовь к народным танцам?
— Как только какая-то девочка красиво танцует, все спрашивают: «Это ваша дочь?»
— И что отвечаете?
— Говорю, что моя (смеется). Все мои. В моем ансамбле занимаются очень много братьев и сестер. Ранее весь Артемов класс танцевал у меня, сейчас и Аринин. Такого интереса, чтобы аж падали за этим, теперь ни у сына, ни у дочери нет. Возраст такой, переходный. Хотя еще до позапрошлого года Арина меня «мучила» дома, она все танцы старалась знать раньше детей. Что делать, танцевали под язык. У нас с дочкой даже есть фирменный танец, который только мы с ней танцуем, — называется «Абэрак».
— Вы строгий папа?
— Я для себя однажды решил, что не буду наказывать детей, ругаться с ними. Хотя своего папу помню строгим. Никогда не забуду тот день, когда меня забирали в армию. Мать причитала, а отец подошел и просто пожал руку. Я видел слезы в его глазах. Но не снаружи, а там, за зрачками. Знаю, что он меня очень любил. Но так хотелось, чтобы погладил по голове, приютил. Я, например, не стыжусь обнять сына, хотя ему уже 19 лет. Не говоря уже о вот этой обнималке (сильнее прижимает к себе Аринку).
— Что выберите: поехать в другой город, чтобы провести мастер-класс, или поиграть с Ариной в шашки?
— А я возьму с собой и Арину, и шашки (смеется). Первый раз зимой в Польшу поехал один, без дочери, ведь у нее не вышло со школой. Мне было довольно сложно. Второй раз, уже летом, мы ездили вместе с Ариной. Это же мой незаменимый помощник, она фактически могла младшей группой управлять, как учительница. Обязательно беру с собой дочь, если есть возможность. В октябре вместе поедем показывать белорусские танцы в Вильнюс. Так что будем по дороге в шашки играть.
Блиц-опрос
— Место силы и вдохновения?
— Дедов дом в деревне Пласток. Когда я совсем устаю, мне просто хочется туда хоть на часок.
— Если бы вам предложили за дедов дом большие деньги, продали бы?
— Ни за что в жизни! Это как родину продать.
— Если бы на вас свалидлось несколько тысяч долларов, на что бы вы их потратили?
— На платки с узорами! — опережает папу Арина. — Такие красные...
— Видите, что ребенок говорит (смеется). Вот это (показывает) американский аналог давних барановских платков. Была такая фабрика Асафа Баранова в XIX веке. Эти платки считались очень модными в деревенской среде... Сегодня я деньги потратил бы на свой Пласток. У меня есть давняя мечта. У нас в деревне церкви никогда не было, но много верующих людей. Хочу один из заброшенных домиков, что рядом с дедовым, приспособить под дом молитвы. Прекрасно было бы собрать там все иконы Божией Матери, которые есть в мире. Второй заброшенный дом мечтаю превратить в деревенское арт-пространство, где можно собраться, посидеть, попеть, остаться переночевать. На это я, наверное, и потратил бы те доллары. Хотя надо было бы, наверное, на семью. У каждого мужчины есть какая-то заначка. Жена знает о моей, но позволяет тратить ее, как мне хочется.
— И на что идут ваши заначки, если не секрет?
— Вам же Арина уже все секреты выдала (смеется). Моя слабость — это народные костюмы. Сам покупаю ткань, что-то выпрашиваю, что-то дарят. Вот эта рубашечка, например, сшита из штор, которые я заприметил на кухне у своей тети. А вот те корсеты — из ткани, которую моя теща некогда купила себе на халат. Я ее заприметил, когда мы с детьми были в гостях у Марии Александровны. Говорю: «Мне ваша ткань так подходит». Она: «Ну, забирай». Хватило ее на три корсета, а надо было четыре. Шили их в нашем местном ателье. Прихожу забирать, а мне вместо трех корсетов протягивают четыре. «А что, хватило?» — удивился. Женщины смеются. Оказывается, у закройщицы Семеновны такая ткань была дома. Походила-подумала, да выкроила мне четвертый корсет. Старушки часто завещают мне свои пожитки. Так, Степанида Драбутько поневку подарила. Ее дочь говорит: «Забирай». Приехал, смотрю, бабушка ее к груди прижала, аж слезы на глазах, потому что это же молодость ее. Говорю: «Нет, пусть еще побудет». Так она тогда дочери сказала: «Как умру, отдай тому человеку, потому что ты же сожжешь». Мне ее передали.
— В любой непонятной ситуации вы…
— Пытаюсь куда-нибудь скрыться, спрятаться. Если нет возможности выйти из помещения, прячусь внутрь себя. В мыслях начинаю петь. В последнее время перехожу на молитву.
— Вы упомянули Бога. Что сделали бы, если бы встретили его?
— Во-первых, сказал бы дзякуй за то, что я есть, за семью. Не «спасибо», а именно «дзякуй». Ведь сейчас даже сокращают «пасибо». И «спаси Бог» превратилось в «паси Бог». Зачем же нас пасти? Во-вторых, попросил бы, чтобы он был к людям более строгим. Бог дал нам очень много свободы. Особенно сейчас. Такое себе позволяем! Старушки, пережившие войну, когда молятся, просят мира. А я попросил бы ума политикам, абсолютно всем, тогда не будет войны. А также мудрости родителям, тогда будут умные дети.
Еще фото
Комментарии к фотографиям
- В агрогородке Рачень рядом с Надеждой Веремейчик из фольклорного коллектива «Шчодрык»
- Аринка — незаменимый папин помощник во время мастер-классов по танцам. На снимке они танцуют польку «Коза».
- Сергей Выскварка вместе со своей дочуркой Ариной. (первое фото)
